Аниме-Форум

Первый раз его все-таки рвало. Его учили справляться с собой. Принц крови Британии не может позволить себе неподобающего поведения. Достоинство и гордость – лезвия обоюдоострого меча, имя которому имперская честь.
Однако первый раз было трудно.
Принцесса, его единокровная сестра, знала о гордости не меньше. Усмехнувшись лопнувшими губами, она направила ему в лицо пистолет.
-Я, Рут Эс Британия...
В пистолете не должно быть патронов. Он слышал выстрелы за дверью – она пыталась успокоить Сенат, когда началась паника. Он не думал, что она выстрелит. Он не думал, что у нее вообще останутся силы стрелять после отравляющего газа, который они пустили в комнату...
Тела были покрыты язвами, отвратительно розовыми на синей коже. Он не мог чувствовать сладковатого запаха сквозь противогаз – но ему казалось, что все-таки...
Доспехи, усиленные сервомоторами, оказались слишком мощными, третий принц пока не привык к таким. Он не просто перерезал ей горло – ее голова отлетела в сторону, мазнув рыжими локонами по углу сенатской трибуны.
-Откройте окно, - крикнула С.С. - Пусть его высочество снимет шлем и проблюется!

-Это ты?
Его память скользит вдоль призрачной бледной спирали в пустоту. И туда, дальше. За грань пустоты.
Она вытирает губы салфеткой, и на скомканной бумаге остается розовый росчерк губной помады.
На пластиковой соломке, что торчит из бумажного бокала с колой, тоже розовый блик.
Перед ней на столе – коробка с одиноким куском пиццы, крошки, еще несколько скомканных салфеток. Карандашом для губ она что-то быстро чиркает на одной из них... комкает, бросает в коробку.
-Что это? - спрашивает принц, приподняв брови.
-Ты о чем? - С.С. вскидывает на него прозрачные золотистые глаза. Золотистые глаза... темно-красный, винного оттенка берет, лихо заломленный на сторону. Черное пальто. Вишневые перчатки убитой птицей лежат на углу стола.
Откуда-то приходит шум этой простонародной закусочной где-то на краю мира. Толстая официантка составляет на поднос пластиковые тарелки, оставленные посетителями за соседним столиком. На миг его внимание привлекает блестящая разноцветная брошка у нее на воротнике. Бабочка хищно вонзилась лапками в белую накрахмаленную ткань...
-Кто ты? - спрашивает он.
-Не знаю, - она снова пишет что-то на салфетке. Он смотрит на ее лицо, чтобы не упустить ни одного мимического движения – его учили читать интонации. Однако волей-неволей помимо шевеления губ улавливает и паучьи движения холеных, белых пальцев. Что там... что там может быть...
-Незнание – неустойчивое состояние, - с усмешкой отвечает будущий император. - Его крайне легко нарушить. У тебя есть какие-то догадки. Теории. Наверняка...
-Однажды я вспомню свое имя, - говорит она.
-И что?
-И не скажу его тебе, - она комкает очередную салфетку. - Поговорим о деле?
-Поговорим, - он смотрит на нее в упор. - На котором году от Гиасса сходят с ума?
-Это индивидуально, - тут С.С. усмехается. - Вы и так сумасшедший, мой принц. Вам нечего бояться.
-Зачем вам нужно, чтобы я так получил эту... - он колеблется всего лишь секунду, и в конце концов выбирает нейтральную интонацию: - силу?
-У меня тоже есть желание, - говорит она. Глаза ее тянут. Глаза бывают выразительные и невыразительные, рассеянные и сосредоточенные, изучающие, вопрошающие, повелевающие, презрительные и молящие. У нее – никакие. Спокойные. Он никогда не встречал таких, как она, - им просто не позволено было появиться в его мире. Во всех мирах. - Я вам – Гиасс. Вы мне – мою волю.
Ему кажется – она не сомневается, что он согласится. Она не раз приходила с такими предложениями – там, вдоль кровавой спирали его памяти. Глубже и глубже вниз.
...острый каблук наступает на еще шевелящуюся руку... ударить рукоятью хлыста на ощупь по лицу, так, до содранного лоскута кожи...
-Говори, мразь! Где письма?!
...меч вонзается под ребра, и король, оседая, харкает кровью прямо в лицо – чтобы ничего не сказать... грязь хлюпает под ногами, грязь падает с неба с дождем... полно ли...
...-Мне придется убить тебя... - в глазах почему-то мутится, пальцы дрожат, нажимая на курок, – но автоматная очередь прошивает хрупкое девичье тело. Кровь на белом платье...
Его охватывает темное, не рассуждающее, страшное.
Она говорила со всеми ними. Так же, как с ним.
Она будет говорить еще не с одним. Так же, как с ним.
Одному из них она откроет свое имя. Рано или поздно. Потому что все имена рано или поздно...
Когда он возьмет Гиасс – он вступит в эту игру.
-Пока – нет, - медленно, четко разделяя слова, произносит он. - Я буду действовать сам. Хочешь – помогай.
-Почту за честь, ваше высочество, - она не улыбается.