Опубликовано: Призрак Ангела Вечер. Почти ночь. Льёт проливной дождь. Где-то в горах Китая, в месте под названием Кишу, расположилось поместье Тао. Во дворе дома, почти у ворот, стоит будка, полностью скрывающая своей тенью растущий поблизости куст ежевики. С тех пор, как наследник семьи вернулся с турнира шаманов, объявив о его временном прекращении, жизнь обитателей дома стала лучше. Юный китаец, в отличие от предшественников, отнюдь не старался подчинить себе духов подземелий или захватить более сильного хранителя. Наоборот! Тот самый кустик ежевики, за несколько месяцев подросший до полутора метров, был посажен тем самым «юным господином», которого хранитель ласково называл «бочамой». Ежевика была самым любимым растением китайского полководца, о чём не так давно, по чистой случайности услышав разговор Басона с Амидамару и Токагеро, узнал Рен. И на следующий же день рядом с будкой Цербера, трёхглавого пса Тао, раньше охранявшего туннель Тартар, расцвёл куст ежевики.
Церри, сидя в этой самой будке, поёжился: наступали холода. Скоро, совсем скоро молодой хозяин приедет в поместье Тао, и пёс будет спать в его комнате, в его постели, слушая мерное дыхание господина и ласковую мелодию флейты его духа-хранителя. А молодая госпожа, мисс Джун, по утрам будет играть с трёхглавым любимцем. Как же она хороша в свои семнадцать лет! И как подрос господин Рен за последний год: в свои пятнадцать он по росту был всего на голову ниже сестры, а от шипа волос остался лишь задиристый хохолок. Жёлтые рысьи глаза стали кусочками янтаря, а тело потеряло свою угловатость. Он стал более спокойным, что ли?
Внезапно двери дома Тао распахнулись и из них выскочил, прервав думы Цербера, прежний глава семьи – дядя Рена.
- Поганый щенок! – заорал Ен Тао, кромсая росшую неподалёку берёзку своим любимым кнутом. – Как он посмел?! – бедное деревце не выдержало и с громким треском свалилось в сторону будки Цербера. Трёхглавый пёс, зная характер Ена, поспешил залезть в своё жилище, оградившись надёжным щитом фурёку. Его хранитель, саблезубый тигр, свернулся калачиком вокруг будки. Несмотря на то, что они с Цербером много лет работали в паре, кот оставался котом, а собака – собакой.
- Он за всё заплатит! – продолжал гневный мужчина. Внезапно он резко успокоился и достал из-под складок ткани своего одеяния какие-то металлические обломки. Лицо его приобрело задумчивое выражение. – И мне всё же интересно, каким образом этот мальчишка сумел сломать меч Грома? Ума не приложу! – почти с восхищением добавил он.
В искусственном камине полыхает огонь фурёку. Синеглазая девушка, закутавшись в плед, сидела на диване, поджав под себя ноги. Из глаз её катились слёзы. Её хранитель, в прошлом звезда кино и мастер кун-фу и даодандо, сидел рядом и, приобняв девушку, успокаивал её. Она уже жалела о своём поступке. Её брат, уйдя, до сих пор не вернулся. Дозвониться до него она не могла: телефон он, как нарочно, оставил дома, и тот пиликал любимый похоронный марш при каждом звонке.
Два часа назад. Токио, небоскрёб Тао.
- Эй, братец, мне какое платье больше идёт: это или зелёное с драконом? – спросила красивая синеглазая девушка, вертясь перед зеркалом.
- Оба хороши, - Рен отвечал почему-то холодно и сухо.
- Эй, ты чего? У меня свадьба на носу, а он мне грубит! – немного опешила мисс Тао.
- А с чего ты решила, что свадьба вообще будет? Кто сказал такую чушь? – в том же тоне ответил Рен, разглядывая свою обувь.
- Я что-то не поняла, с каких это пор ты со мной так разговариваешь? – нахмурила брови Джун, сверля брата взглядом.
- С таких, что ты – дочь Тао и не тебе решать, за кого пойдёшь замуж, ясно? – сестра не видела, но губы Рена дрожали, а косяк, о который он опирался, покрылся трещинами. Зелёноволосая девушка секунды две стояла, не говоря ни слова. Её глаза наполнились гневом.
- А ну, вон отсюда! И запомни: ты мне больше не брат, понял?!
Рен повернулся и равнодушно вышел из квартиры. Ему предстояло заглянуть в ещё одно место.
В камине горел огонь. И до лампочки, что дров никто не удосужился наколоть, ведь, когда рядом с вами повелитель огня, Хао Асакура, надобность в них отпадает сама собой. В настоящее время старший брат Йо сидел посередине большого дивана, между Треем и Джоко, угрюмо глядевшими в окно. Наконец, переполнявшие огненного шамана чувства вырвались на волю:
- Он хам, мерзвавец, ублюдок, подлец, - совершенно спокойно признёс Хао, и огонь в камине стал чуть ярче. Как ни странно, ему никто не возразил. Обычно строгая Анна теперь сидела в объятиях Йо и плакала. Впрочем, как и Пилика.
«Вы, Юсуи, два сапога пара: думаете, создадим болото – спасём менутианцев. Да на вашу землю скоро придут люди и построят там дома»
Трей крепче обнял сестрёнку, вспоминая ухмылку Тао.
«Ты ещё на что-то надеешься, Джоко? Забудь, даже если бы Король Духов был с тобой, с таким никудышным комедиантом, как ты, он ничего не смог бы поделать!»
Чоколав прижал к себе Мика.
«- Эй, Рен, ты чего им грубишь? С тобой что-то не так? – взволнованный, чуть ли не гневный голос Йо.
- Асакура, почему ты считаешь, что твои успокоения кому-то нужны? Ты как машина – что сказали, то и сделал. Слушаешься даже свою глупую невесту! Умнеть надо, Йо, а то таким же станешь!»
Асакура в душе согласился со словами брата. О том, что сказал Рен остальным, лучше и не говорить.
А там, на крыше дома Асакур, под проливным дождём сидит одинокий дух. Нет, его не покинули друзья! Просто ему надо побыть одному. Горькие слёзы скатываются по лицу воина.
«- Господин, зачем вы всё это говорите? – обеспокоенный голос духа прорезает гробовое затишье перед ливнем.
- Знаешь, Басон, я ещё нигде не встречал такого слабого и никчёмного духа, как ты! Прав был мой дядя – ты ни на что не годен! – снова та самая знакомая усмешка.
- Я тебя ненавижу, Тао!!! – выкрик в лицо собсвтенному шаману. Но нет, прошлому шаману. Теперь он ни за что к нему и на сто метров не приблизится. А Тао Рен молча и равнодушно уходит в лес»
Луна, блеснувшая из-за туч, на миг осветила лицо древнего духа. И тут же дождь полил с новой силой.
Рен лежал на мокрой траве, и звуки дождя старательно пытались заглушить его мысли. Старались, но не могли. Из глаз шамана слёзы катились по щекам и падали в мягкую зелень. Он здесь вот уже час. С тех пор, как отверг своего хранителя.
Когда Тао сломал меч Грома, его сердце упало. Когда нагрубил сестре, оно разбилось на миллионы осколков. Когда обидел первого друга, душа заметалась в груди, моля о пощаде. А когда оскорбил хранителя, она смирилась. Смирилась с тем, что юноша решил идти до конца.
Рядом со свернувшимся калачиком шаманом возник сияющий силуэт китайского дракона. Он осторожно подлетел к другу и заглянул в залитые слезами золотые глаза.
- Ты готов, Ренни? – мягко спросил дух, обвивая тело шамана и даря минутку покоя его душе. Тао слабо улыбнулся. Слёзы высыхали, оставляя на щеках соляные дорожки.
- Что мне нужно сделать, Король Духов? – голос был тихим, но довольно спокойным.
- А ты уверен, что ни одно существо на земле не пожелает тебе жизни в момент превращения? – дракон слизнул с кожи соль и прошёлся язычком по глазам.
- Надеюсь, после моих слов они не пожалеют о моей смерти, - он сжимается в объятиях Короля Духов.- Правда, надеюсь!
- Ну, раз так, начнём, - сияющий дракон, что-то тихо произнося, обращает своё тело в кокон. Обычно из таких коконов появляются бабочки, однако… Однако не всё так просто. Спустя несколько мгновений густой хвойный лес (И как только такой в Японии вырос?) озаряется необыкновенно яркой голубой вспышкой. Кокон разрывается, и существо, появившееся в нём, предстаёт миру, поражая того своей красотой. Это больше не Рен Тао: золотые глаза сияют небывало ярко, но в то же время их свет не режет взгляд; мешковатые штаны (шаровары) превратились в тёмно-синие брюки-клёш. Грудь оголена, а за спиной распахнулись громадные алые, чуть искрящиеся золотом, широкие крылья. Руки и шею шамана покрыли странные, будто высеченные янтарём, узоры.
Король Духов с восхищением разглядывал своё творение.
- Ты, наверное, станешь самым сильным Фениксом Судьбы в истории! – наконец сказал он.
- Послушай, Король, а что будет, если мои друзья не захотят моей смерти?
- Уже ничего. Это было важно в момент превращения, ведь только отвергнутый шаман может обратиться в Феникса, и его жертва принесёт миру пятисотлетний покой. Только так, - сияющий дракон заметил блестнувшую в глазах друга искорку гения (подразумевается пришедшая на ум идея, а не то, о чём вы подумали – прим. автора).
- Тогда я смогу извиниться перед ним, ты не против? – Рен поднял с земли своё знаменитое гуандао и осмотрел его.
- Нет, не против. Только как? – духу стало интересно.
- А вот увидишь. Только объясни им ситуацию и попроси смотреть в небо во время церемонии, - юный шаман сложил оружие и отдал его Королю Духов.
- Знаешь, Тао Рен, - на прощание заметил Великий Дух, - а ты – великий стратег! – и, поднявшись в воздух, сияющей молнией проткнул пространство.
Феникс Судьбы поднялся на цыпочки, потянулся, расправил крылья, и, взмахнув ими, поднялся над лесом. Где-то там, в вышине, словно насмехаясь над беспомощными жителями Земли, летела Звезда Смерти, Звезда Разрушения. Вздохнув, Рен Тао обернулся на север. В последний раз окинул золотым взглядом холм Фунбари и дом своих бывших друзей. На свет его крыльев уже начали собираться духи. Пока лишь самые сильные, те, кто за миллионы километров услышал биение сердца нового Феникса Судьбы и сумел выбраться из туннеля Тартар. Среди них почти не было людей или знакомых нам обычных живых существ, большинство из них – бесформенные, но наделённые громадной силой сгустки энергии. Другие – духи легенд, сказок, духи великих мифических существ: длинногривые кентавры, чешуйчатые драконы, пернатые грифоны, многоглавые гидры, крылатые львы, смертноносные взглядом василиски, маленькие эльфы, феи-светлячки (Рену даже показалось, что среди них он заметил Хлою), ужасные кракены, величавые морские кони – гиппокампусы, прекрасные единороги и пегасы. Окинув их взглядом, Тао взмахнул рукой, приказывая молчать тысячам голосов.
- Духи туннеля Тартар, услышьте меня! – совершенно спокойно, но чуть повелительно начал он. Духи, метавшиеся поблизости, замерли. – Я взываю к вашей мудрости и смелости, гордости и снисходительности. В ваших глазах – потухший огонь мира, в ушах – замолкшие навеки голоса друзей, на устах – имена величайших героев и любимых существ. Воимя вашего прошлого, внемлите мне.
Раз – глаза духов засияли.
- Воимя настоящего живых, призовите энергию Тьмы и Света, Хаоса и Мира.
Два – тело шамана засияло, словно тысячи звёзд подарили ему свой свет. Узоры на теле стали ярко-золотыми, крылья напряглись, удерживая великую силу. Янтарные глаза распахнулись от непередаваемой мощи, разрывавшей Тао. Лес внизу зашумел, предчувствуя бурю.
- Воимя нашего будущего, восстаньте на последнюю битву полувекового ожидания и присягните верой и правдой до полного уничтожения сражаться и побеждать, - Рен Тао явственно ощутил влетевших в его тело духов. Тренированные мышцы, крепкие кости еле-еле выдерживали такой напор. Ему не нужно было больше взмахивать до предела напряжёнными крыльями – мир сам поддреживал тело.
В доме Асакур Король Духов лаконично пересказывал юным шаманам и духам легенду о Фениксе:
«…Шаман Король – Феникс Судьбы…»
На окраине Китая Ен Тао поднял к небу изборождённое морщинами лицо. Слова Великого Духа кинжалами вонзались в его сознание:
«…Отвергнутый всеми и каждому враг…»
Джун Тао, верхом на Белом Фениксе, скакала к дому Асакуры. Духи-светлячки освещали ей путь.
«…Холод снаружи – пламень внутри»
Цербер приземлился посреди гостиной Анны и Йо. Саблезубый тигр зарычал и потёрся о ноги Басона.
«…Сквозь путь огорчений – пойдёт до конца»
Пятёрка команды Шароны остановила машину во дворе Асакуры.
«…Станет жертвой ради других»
По всему свету шаманы очнулись ото сна. Их хранители, смутно о чём-то догадываясь, порывались защитить их. Сами не зная, от чего.
«…Знает, какой путь ему начертан…»
Феникс Судьбы поднялся в вышину. У него оставалось совсем немного времени до появления Звезды Разрушения. Но достаточно, чтобы успеть попрощаться. И, оставляя за собой след собственной, ненужной уже фурёку, шаман понёсся по небу, вычерчивая иероглифы.
«Простите Феникса – я долго не живу»
Сердце Джун учащённо забилось. Конь, на котором она скакала две минуты назад, грустно заржал.
«Простите, не посмел сказать – вас всех люблю!»
Мириады осколков воспоминаний. Осколки невысказанных чувств и скрытых мыслей. Алые глаза Басона предательски блестнули.
«Простите, улетаю от вас я навсегда»
Силва, стоя на холме Фунбари, смотрел вслед шаману.
«Простите, мы не свидимся – такая уж судьба!»
Звезда Разрушения неумолимо приближалась к Земле.
Три. Феникс Судьбы обхватил руками Звезду. Какая же она на самом деле маленькая! Крылья плащём опустились на плечи шамана. Рен Тао почувствовал холод Разрушения.
И из последних сил зажёг Мировой Вечный Огонь. Засияло яркой звездой его сердце, освещая жемчужные слёзы друзей, родных и хранителя. Разлилась по миру священная песнь Короля и Духов туннеля Тартар. Тело шамана сгорало вместе со Звездой, оставляя после себя только пепел, прахом посыпавшийся в раскрытые руки Джун. Последним сгорело сердце: он падало почти до самой земли, ярко-ярко сверкнув напоследок. Духи и шаманы, когда-либо знавшие Рена Тао, плакали. Железная Дева Джинн закрыла лицо руками. Лианы, обвивавшие её тело, траурно почернели.
- Мир твоему праху, хозяин, - шепнул Басон, принимая пепел из рук Джун.
Горячая слеза упала на горстку пепла. Внезапно прах зашевелился, и из него выглянула маленькая птичья головка. Ещё не веря своему счастью, шаманы и духи наблюдали за тем, как, блестнув золотыми глазками, из пепла выползает пушистый алый птенчик. Он отряхнулся, и пепел посыпался сквозь руки бесконечно счасливого и удивлённого духа.
- Как же я мог забыть? – Король Духов ласково смотрел на птенца, который хлопал крылышками, пуская искры. – Это же особеность фениксов – возрождаться!
- И что с ним теперь будет? – в ответ на голос Джун, птенчик чирикнул и повернул к ней свою головку.
- Фениксы растут быстро. Пролетит всего несколько месяцев, и он станет взрослым. А потом – превратится в Рена Тао, - и Король Духов испарился, оставив после себя лёгкий запах тюльпанов.
Звёзды, смотревшие на всё свысока, запели песнь о Фениксе Судьбы. Шаманы и духи, звери и люди – все пели её в тот день.
Может быть, и мы сейчас слышим её?
